штурман
Site Admin
Зарегистрирован: 12.09.2005
Сообщения: 2868
Откуда: город-герой Севастополь - город-герой Ленинград
|
|
|
|
|
Бандеровцы в концлагере Аушвиц
Адам ЦИРА
Из украинских националистов, арестованных в Кракове, все женщины, а также большинство мужчин сначала были размещены в камерах женского филиала учреждения Хелцлов (Helclów), а часть мужчин — в тюрьме Монтелюпих (Montelupich) в Кракове. Оставшаяся под опекой Украинского комитета помощи группа этапированных националистов насчитывала несколько десятков человек; в их числе были и двое братьев Степана Бандеры — Александр и Василий [4].
Двадцатого июля 1942 г. полиция безопасности отправила из Кракова в КЛ Аушвиц 70 заключенных под номерами 49689—49758 [5]. Среди них, преимущественно поляков, было 24 бандеровца, которые получили номера с 49721 по 49744. После прохождения карантина в блоке № 11 их первоначально поместили в блоке № 13 [6].
Следующий отрывок из воспоминаний бывшего заключенного Яна Олшовского (№ 6157), работавшего на регистрации вновь привезенных заключенных, относится скорее всего к этим украинцам: «Только в одном случае наши писари, составляющие описи, проявили равнодушие к судьбе вновь прибывших заключенных. Это было при заполнении данных, относящихся к группе бандеровцев, которых отправили в лагерь, поскольку они восстановили против себя... своих гитлеровских хозяев. Тогда часть блока № 11 была предназначена для карантинного помещения, и у входа в него поздним вечером поместили список этой группы. Высокомерные и заносчивые, уверенные в обещанных им СС снисхождении и привилегиях, эти заключенные с открытой враждебностью вели себя по отношению к польским заключенным и устроили дебош, который прекратила с применением силы вызванная обслуга блока» [7].
Первым из тех заключенных, называемых в лагере Bandera Gruppe или Bandera Bewegung («Группа Бандеры», «Движение Бандеры») [8], был зарегистрирован Василий Бандера (№ 49721), студент факультета философии, проживавший в Кракове. Вместе с ним были привезены: Леонтин Дякив (№ 49723) — выпускник факультетов права и богословия; Дмитрий Яцив [9] (№ 49727) — юрист; Роман Полутранка [10] (№ 49737) — банковский служащий из Станислава; Николай Коваль (№ 49729) — журналист из Дрогобыча, Петр Мирчук (№ 49734) — журналист; Степан Ленкавский (№ 49731) — автор «Декалога украинского националиста». Только двое последних из перечисленных пережили освенцимский лагерь [11].
Василий Бандера
Вскоре — 24 июля — из тюрьмы Монтелюпих в Аушвиц привезли 60 узников. Они получили номера от 51426 до 51485. Главным образом это были польские политзаключенные.
Вместе с ними был этапирован еще один брат Степана Бандеры — Александр (№ 51427), доктор общественно-политических наук [12]; в дальнейшем он погиб в лагере раньше, чем его младший брат Василий [13]. Его смерти в строительной команде «Нойбау» («Neubau») косвенно способствовал студент из Пшемысля Францишек Подкульски (№ 5919). Выполняя функции ворарбейтера (руководителя работ), он принуждал Александра к непосильной работе.
Бандеровцы, которые выжили в Аушвице, утверждали, что над ними издевался также Юзеф Краль (№ 17401) [14], по профессии строительный техник, выполнявший обязанности оберкапо в «Нойбау». Это, однако, не находит подтверждения в других источниках; для примера можно привести отзыв Станислава Гадомского (№ 18878): «Это был очень порядочный человек... В этой команде работал более года, если бы не Краль, испустил бы в лагере дух. Благодаря помощи Краля как-то продержался, впрочем, Краль также помогал многим другим, много кричал, но зла не причинял» [15].
Физическое перенапряжение и, скорее всего, избиение другими польскими заключенными стали причиной того, что Александр Бандера был помещен в больничный блок № 20. Здесь 10 августа 1942 г. врач СС в ходе осмотра отобрал 75 заключенных, которых в тот же день по распоряжению СС умертвили инъекцией фенола в сердце. Одним из убитых был Александр Бандера [16].
Петр Мирчук, который после войны осел в Канаде, в своих воспоминаниях утверждает [17], что Василий Бандера преследовался и был избит польскими заключенными, членами подпольной группы в лагере [18] во время работы в «Нойбау». Главным виновником его смерти, по мнению Мирчука, также являлся упомянутый Францишек Подкульски, который будто бы говорил, издеваясь над Василием: «Ты — Бандера, а я — пантера» [19].
Из сообщения Леона Соберая (№ 1879) следует, что Василия Бандеру перепутали с его братом Степаном, по приказу которого в 1934-м был убит министр внутренних дел Польши Бронислав Перацкий. Это и стало косвенной причиной смерти Василия: «Главным организатором исполнения приговора украинцу, убийце Перацкого (мнимому. — А. Ц.), был Франек Подкульски, в этом ему помогали: Болек Юсиньски (Юзиньски) [20], трубочисты Тадек и Эдек, капо «Нойбау» Казик [21] и другие, имен которых не помню. ...Франек Подкульски и Казик составили план исполнения приговора. Франек стал убийцей, а остальные наблюдали, чтобы никто не видел. Франек незаметным движением толкнул убийцу Бандеру, и тот свалился с высоты... Увидев это, один из украинцев доложил в политический отдел (Politische Abteilung) [22]... В политический отдел были вызваны те, кто принимал участие в исполнении приговора... Болек Юсиньски (Юзиньски), оба трубочиста — Тадек и Эдек и другие через несколько дней пребывания в бункере... последовали в уголовный транспорт в Заксенхаузен. Франек и Казик всю вину исполнения приговора взяли на себя и погибли в блоке № 11» [23].
Владимир Мартынец (№ 49773) в показаниях засвидетельствовал, что с высоты трех метров Василия Бандеру вместе с тачкой сбросил Юзеф Краль [24]. Последний категорически отрицал, что якобы намеревался издеваться над заключенными из «группы Бандеры» [25].
По поводу причин смерти одного из братьев Степана Бандеры, вероятнее всего Василия, Зигмунд Гаудасиньски (№ 9907) сделал такое заявление: «Летом 1942 года работал в команде «Нойбау» помощником писаря... После прибытия в блок 16 капо Эдвард Радомски [26] указал нам на заключенного небольшого роста, который по подмосткам подвозил штукатурам строительный раствор, заявляя при этом, что это украинский преступник Бандера, ответственный за смерть многих поляков. Тогда заметил, что ворарбейтер Феликс Марута [27] (позже — один из капо команды) жестоко обходился с Бандерой, утверждая, что это расплата за преступления, которые тот совершил по отношению к его семье и другим полякам» [28].
В результате вышеуказанных событий 5 августа 1942 г. Василий Бандера попал в лагерную больницу, где позже умер [29; 30].
Ежи Табю, находившийся в лагере под фамилией Весоловски (№ 27273), дал показания, что когда он работал санитаром, был свидетелем смерти одного из братьев Бандеры (очевидно, это был Василий. — А. Ц.), который умер от поноса в больничном блоке № 28. В своих показаниях он также засвидетельствовал, что раньше к нему в комнату приходили многие украинцы, которые просили, чтобы о Василии хорошо заботились [31].
В результате следствия, проведенного по поводу смерти брата Бандеры лагерным гестапо, Францишека Подкульского посадили в карцер блока № 11, а впоследствии, 25 января 1943 г., расстреляли у «стены казней». Тогда же казнили Феликса Сулиговски [32] (№ 8635), писаря строительной команды «Нойбау», который до войны был городским служащим [33]. У той же стены окончили свою жизнь капо «Нойбау» Вильгельм Шима (№ 6038) [34] и арестант этой команды Юзеф Лихтенберг (№ 988) [35], а также — о чем уже упоминалось — Казимеж Колодыньски [36].
Бывший заключенный Людвик Раевски (№ 42170) в своем донесении утверждает, что при посредничестве ротмистра Влодзимежа Колиньского [37] (№ 3135) контактировал с подпольной группой военных, состоящей из польских арестантов команды «Нойбау» [38], которой руководили Казимеж Колодыньски и Феликс Сулиговски. По его мнению, после смерти Василия и Александра Бандеры эта группа была раскрыта, а 13 ее членов расстреляны у «стены казней» [39].
В причастности к смерти братьев Степана Бандеры лагерное гестапо подозревало и Юзефа Краля [40], исполнявшего, как было уже упомянуто, функции оберкапо в команде «Нойбау» [41]. Его также обвинили в сотрудничестве с тайной лагерной организацией [42] и 18 декабря 1942 г. заключили в карцер блока № 11, откуда после тяжелого следствия с пытками освободили 15 февраля 1943 г. [43].
Восьмого августа 1942-го из тюрьмы Монтелюпих в КЛ Аушвиц отправили 63 заключенных, которые получили номера 57317—57379. С польскими политзаключенными тогда прибыли 23 члена ОУН(Б) [44]. Как и другие попавшие в лагерь украинские националисты, они по большей части были арестованы в различных населенных пунктах на территории довоенных Юго-восточных кресов* Второй республики Польша. Чаще всего в Монтелюпих их направляли после предварительного заключения в других тюрьмах, например Тернополя или Львова [45]. Регистрация бандеровцев из этого транспорта была проведена в блоке № 19.
___________________________________
* От польск. kresy — окраины, пограничные области.
Статус и бытовые условия бандеровцев в лагере
Бывший заключенный Казимеж Смолень (№ 1327), который работал в команде Aufnahme («Прием»), регистрирующей вновь привезенных в Аушвиц, утверждает, что очередные партии украинцев из «группы Бандеры» из тюрьмы Монтелюпих в Кракове этапировал гауптшарфюрер СС Малотки, который в лагере контактировал с эсэсовцем Гансом Старком [46]. По распоряжению Малотки украинцы из этой группы должны были находиться в концлагере Аушвиц под надежной защитой. Выполняя это распоряжение, Старк принял решение о размещении бандеровцев в изолированном блоке № 11 [47].
Николай Климишин (№ 57340), привезенный в Аушвиц 8 августа 1942 г., так описал первые часы своего пребывания в лагере: «Вечером в блок № 11 пришли поляки с палками. Их было более десяти, начали спрашивать, кто здесь из ОУН(Б). Никто из нас не отозвался. Так три раза спрашивали, угрожая, что убьют на месте, если найдут. Когда, несмотря ни на что, никто из нас не вызвался, они начали одного за другим спрашивать имя и фамилию. Если имя и фамилия звучали по-польски, отправляли в блок... Когда подошла моя очередь, сказал свою настоящую фамилию и что я украинец. Но на вопрос «откуда» сказал, что из Житомира. «Где находится Житомир?» — «Около Киева» — ответил. «То есть ты не из польской Украины?» — «Нет» — даю ответ. «Тогда иди в блок» — решил один из них» [48].
Список транспортов вместе с фамилиями бандеровцев, этапированных в КЛ Аушвиц
Во время этапирования в лагерь других украинских националистов Малотки узнал, как встретили бандеровцев в блоке № 11, и направился туда с Гансом Старком на беседу с заключенными бандеровцами. От имени украинцев выступили Климишин, Рак и др. Результатом предъявленных тогда жалоб стал перевод всех бандеровцев в два помещения блока № 17. Бандеровцы находились вместе и между собой разговаривали исключительно на родном языке. Они даже создали украинский хор [49].
Кроме того, следует добавить, что в больничном блоке № 20 была выделена отдельная палата для больных бандеровцев. Дело в том, что польские заключенные подозревали их в сотрудничестве с эсэсовцами, и украинцы в лагерной больнице хотели сами оказывать медицинскую помощь своим друзьям, опасаясь поляков.
Врач Владислав Фейкель (№ 5647) утверждает, что бандеровцы получили отдельное помещение в палате № 4 на первом этаже блока, где у них было два своих медбрата — Михаил Шевчук (№ 121343), давний друг Фейкеля по учебе, и молодой санитар Леонид Мостович (№ 57353). Однако своего врача они не имели [50].
В более ранних своих воспоминаниях Фейкель написал намного больше, не скупясь на критику в адрес бандеровцев, указывая, что до заключения в Аушвиц они верно служили Гитлеру и его режиму. По мнению Фейкеля, эта группа была гротескной и в то же время трагической: «Замена ожидаемого почета печальным пребыванием в лагерных условиях их ничему не научила. Были окружены всеобщей ненавистью и презрением почти всего лагеря, потому что все видели, что на их совести тысячи убитых невинных людей. Также по этим причинам даже в больничном отделении другие заключенные не могли скрыть неприязнь по отношению к ним. Несмотря на это, мы, врачи, старались обращаться с ними как можно более корректно» [51].
Уже упомянутому Леону Собераю запомнилось, что во время бесед с бандеровцами в Аушвице некоторые из этих заключенных выдавали себя за министров несостоявшегося украинского правительства [52].
Кроме того, как утверждает Фейкель, бандеровцы подчеркивали, что являются почетными арестантами (Ehrenhäftlinge). Их не расстреливали и не «газовали», также они были освобождены от некоторых издевательств, но на этом их привилегии кончались. В главном лагере они находились (как уже упоминалось) в отдельном блоке, в лагерной больнице имели отдельное помещение, находящееся в инфекционном отделении. Таким образом, в палате, куда госпитализировали бандеровцев, концентрировались всевозможные случаи тифа, дифтерии и других заболеваний, поскольку представители этой особой группы не хотели лечиться с другими заключенными, помещенными в больницу исключительно по причине болезни, без сортировки по национальному признаку [53].
«Запретил коллегам, — пишет Фейкель, — выдавать им лекарства, нелегально добываемые заключенными, ограничивая их только «официальным» снабжением... Сейчас кому-то это может показаться жестоким или бесчеловечным, но это была нормальная реакция; не могли простить им недавнего прошлого, как и тогдашней лояльности к режиму» [54].
Среди бандеровцев, привезенных в Аушвиц вместе с Николаем Климишиным, был и Лев Ребет (№ 57368) — один из ближайших соратников Степана Бандеры, член украинского правительства [55], сформированного на основании «Акта 30 июня» в 1941 г. Лагерь он пережил, как и привезенный сюда немного ранее другой член этого правительства — Степан Ленкавский [56]. После войны доктор Лев Ребет был одним из основателей и активным деятелем в эмиграции Организации украинских националистов за границей [57].
Лев Ребет
В 1942 г. бандеровцев — кроме двух названных транспортов — массово уже не привозили из Монтелюпих, но единично их по-прежнему направляли из этой тюрьмы в КЛ Аушвиц. Например, 30 сентября 1942-го был привезен Ярослав Рак (№ 66676), перед войной осужденный и приговоренный за помощь, оказанную убийце Бронислава Перацкого. Единично из тюрьмы Монтелюпих их еще направляли в КЛ Аушвиц в 1943 г., а двоих 8 мая 1943 г. привезли туда из тюрьмы Праги.
Николай Климишин пользовался наибольшим авторитетом у заключенных-бандеровцев, и они называли его старостой. Об этом он упомянул во время одной из бесед с Людвиком Раевским, когда утверждал, что знает о существовании в лагере подпольной организации и желает передать ей основные постулаты группы бандеровцев, чтобы наиболее ослабленным из них давали работу «под крышей». Также Климишин потребовал, чтобы в блоке № 11 был принят на работу врач-украинец — бандеровец Василий Стронцицкий [58]. Это одобрили арестанты-поляки: Юзеф Циранкевич (№ 62933), Станислав Клодзиньски (№ 20019) и Адам Курилович (№ 18487) [59].
Следует отметить, что в первые месяцы пребывания в Аушвице отношения между польскими заключенными и бандеровцами были исключительно напряженными. Ситуация особенно накалилась, когда однажды в обособленную больничную палату блока № 20 зашел, вероятно по ошибке, пьяный санитар СС Йозеф Клер. Он собирался выбрать нескольких больных украинских националистов для умерщвления инъекцией фенола в сердце, однако это ему не удалось. Зато бандеровцы ошибочно считали, что это была провокация, подготовленная польскими заключенными, и начали жаловаться и доносить на них в лагерное гестапо.
Владислав Фейкель, понимая, что ситуация становится очень опасной, решил попытаться изменить взаимоотношения. Для этого он отправился в блок № 17, где жили бандеровцы, и сказал, что хочет обсудить дела их больных. Бандеровцы ответили, что не станут говорить с поляком на эту тему. «В тот момент, — вспоминает Фейкель, — ко мне на помощь пришел счастливый случай. С кровати третьего яруса соскочил какой-то высокий, темноволосый заключенный, подошел ко мне и тепло поприветствовал. В первый момент я его не узнал, но вскоре вспомнил: это Михаил Шевчук — мой давний университетский приятель из Львова. Шевчук прервал неприятную и напряженную дискуссию и сказал мне, что посетит меня вечером» [60].
Он сдержал слово, и в тот же вечер пришел на обещанную встречу с несколькими другими бандеровцами. Последние обязались лояльно относиться к полякам и просили о дальнейшей помощи для своих больных.
Фейкель принял их предложение, надеясь, что таким образом можно будет предотвратить опасность. Он назначил для опеки над их больными надежного польского врача Тадеуша Шиманьского [61], а также по-прежнему гарантировал работу в больнице в качестве медбратьев бандеровцам Шевчуку и Мостовичу [62]. С этого момента взаимоотношения изменились.
«Дошло даже до того, — вспоминает Фейкель, — что бандеровцы до конца пребывания в лагере предупреждали меня о некоторых неблагоприятных замыслах гестапо по отношению к больнице. (Необходимо признать, что Шевчук и Мостович уже после эвакуации освенцимского лагеря помогали группе поляков, находящихся в лагере в Эбензее)» [63].
Третьего октября 1943 г. из тюрьмы на ул. Лонцкого во Львове в Аушвиц привезли 239 женщин (номера 64085—64323) и 730 мужчин (номера 154392—155121), которых разместили в Бжезинке. Среди заключенных этого транспорта было около 50 украинских националистов. Благодаря хлопотам Николая Климишина в лагерном гестапо, служащим которого был унтершарфюрер СС Клаус Дылевски, до войны обучавшийся в Гданьске с украинскими студентами, будущими членами ОУН, все они были переведены из Бжезинки в основной лагерь в Освенциме и размещены в блоке № 17, что многим из них, несомненно, спасло жизнь [64].
С этим транспортом прибыл и Степан Петелицкий (№ 154922), арестованный немцами за националистическую деятельность и отправленный в тюрьму в Золочеве, откуда его перевезли во львовскую тюрьму на Лонцкого. Позже его переводили в Аушвиц, Маутхаузен и в Эбензее, где он и был освобожден 6 мая 1945 г. [65].
Следующий большой транспорт — 55 женщин (номера 66315—66369) и 230 мужчин (номера 159046—159275) — прибыл из этой тюрьмы в Аушвиц 28 октября того же года [66].
Вместе с польскими политзаключенными в этих транспортах прибыли и 132 украинских националиста (в том числе 122 мужчины и 10 женщин), преимущественно украинских студентов [67]. В упомянутых львовских транспортах кроме членов ОУН(Б) были также члены УПА [68], которая с весны 1943 г. составляла вооруженное крыло ОУН(Б) [69]. В отличие от польских заключенных большинство этих людей в лагере также выжили [70]. Можно предположить, что причиной вышеупомянутых арестов среди членов ОУН-УПА, привезенных в концлагерь Аушвиц из Львова, стал перенос действий ОУН-УПА из Волыни в Восточную Галицию — это вызвало массовые репрессии немцев против украинцев [71].
Бандеровцы, размещенные в блоке № 17 осенью 1942 г. [72], занимали две комнаты и находились под покровительством политического отдела или лагерного гестапо, работая в различных хороших командах «под крышей», что давало им шансы на выживание [73]. Они работали, к примеру, на складах арестантской одежды или вещей, полученных «на хранение» от привезенных в лагерь заключенных, в лагерной больнице, пекарне, на скотобойне, а также на кухнях (для заключенных и для эсэсовцев) [74].
В команду Aufnahme, где работал Казимеж Смолень, были включены трое бандеровцев: Николай Климишин, Зенон Винницкий и Борис Витошинский. Этот явный факт избранности украинцев из «группы Бандеры» польские заключенные трактовали как определенный вид инфильтрации политическим отделом команд, к которым они были причислены.
Как позже выяснилось, эти опасения были преждевременны, а подозрения — безосновательны, что в своем сообщении подтверждает Казимеж Смолень: «Не слышал, чтобы кто-то из украинцев нашей команды доносил в политический отдел. А такую возможность они имели, так как упомянутый гауптшарфюрер СС Малотки время от времени появлялся в Аушвице, беседовал с украинцами и интересовался условиями их пребывания в лагере, следовательно, если бы они хотели, то могли ему рассказать свои замечания» [75].
Среди бандеровцев, заключенных в концлагерь Аушвиц, можно было заметить не только антипольские, но и антинемецкие настроения.
Чеслав Аркушиньски (№ 131603), работая в лагерной больнице, описывает такой случай: «Другим больным, который перед пробуждением после наркоза выступал против немцев, но также против поляков, был украинский националист по фамилии Чайковски. Произносил целые речи насчет свободной Украины. Из того, что он говорил, следовало, что это был очень интеллигентный и образованный человек» [76].
Стоит отметить и такой положительный отзыв Казимежа Смоленя об уже упомянутых трех бандеровцах, работающих вместе с ним в Aufnahme: «Говоря о наших украинских коллегах по команде, необходимо добавить, что они сотрудничали с нами — поляками — при составлении нелегального списка транспортов с заключенными. Список этот был скрытно отправлен из концлагеря Аушвиц и сохранился. Если бы эсэсовцы из политического отдела узнали об этой нашей деятельности, ее участникам грозила смерть. В упомянутом списке транспортов можно в числе прочих узнать руку Климишина» [77]. |
|
штурман
Site Admin
Зарегистрирован: 12.09.2005
Сообщения: 2868
Откуда: город-герой Севастополь - город-герой Ленинград
|
|
|
|
|
Соглядатаи из группы бандеровцев
Бывший заключенный Герман Лангбейн (№ 60335) утверждает, что СС использовала непримиримую вражду между бандеровцами и поляками, вербуя соглядатаев из этой украинской группы.
Одним из них был Богдан Комарницкий (№ 3637) [78], который формально не принадлежал к группе бандеровцев, но в лагере полностью находился под их влиянием [79]. Перед установлением контактов с бандеровцами он был дежурным заключенным в штрафной команде и в исправительной команде в блоке № 11, где издевался над другими и хвастался числом убитых заключенных [80]. Позже работал писарем в лагерной канцелярии, регистрирующим вновь прибывших заключенных, сначала в основном лагере в Освенциме, потом в Бжезинке, где спас жизнь еврейке Элизе Спрингер, направив ее во время регистрации в группу тех, кого оставляли в живых, а не к обреченным на умерщвление в газовых камерах [81]. В январе 1945 г. он был вывезен транспортом в Маутхаузен. После войны бывший заключенный Михал Кула (№ 2718) дал показания: «Во время транспортировки все время находился в сопровождении коменданта транспорта оберштурмфюрера СС и только благодаря этому доехал живым до Маутхаузена. Там «порекомендовали» его местным заключенным, которые действительно его избили, но остался жив и был переведен СС в команду в Мелке (Melku)» [82].
.jpg)
Блок №17
По мнению Лангбейна, опасным соглядатаем был также Борис Кравченко (№ 105441), привезенный в Аушвиц 4 марта 1943 г. из Флоссенбурга. Лангбейн, ссылаясь на послевоенные показания раппортфюрера [83] Вильгельма Клаузена, утверждает, что Кравченко принадлежал к группе бандеровцев, хотя неизвестно, был ли он украинцем. Находясь в качестве врача в карцере блока № 11, он доносил, когда арестантский персонал помогал там заключенным. Позже Кравченко был переведен в подлагерь «Фюрстенгрубе» (Fürstengrube) в Весоле, откуда его вновь собирались перевезти 18 сентября 1944 г. в Лейтмериц (Leitmeritz) (подлагерь Флоссенбурга). Тогда лагерфюрер [84] подлагеря в Весоле по фамилии Шмидт предупредил о доносительской деятельности Кравченко заключенных-поляков, которые будто бы собирались его линчевать [85].
Транспорты в концлагерь Маутхаузен и общий баланс потерь
Пребывание в концлагере Аушвиц пережили большинство заключенных в нем бандеровцев, которые благодаря покровительству лагерного гестапо [86] позже работали в привилегированных арестантских командах [87]. К тому же они получали в больших количествах продовольственные посылки от Красного Креста [88]. Также часть из них позже освободили из концлагеря Аушвиц, например Ярослав Рак обрел свободу 18 декабря 1944 г., а Николая Климишина [89], Степана Ленкавского и Льва Ребета освободили на следующий день — 19 декабря [90].
Несмотря на это, бандеровцы также понесли потери, особенно в первые месяцы их заключения в концлагере Аушвиц. К примеру, из 48 украинских националистов, привезенных из тюрьмы Монтелюпих 22 июля и 8 августа 1942 г., здесь погибли 16 человек [91].
Также более десяти бандеровцев умерли в Эбензее (куда попали из Маутхаузена после их эвакуации туда из Аушвица в январе 1945 г. [92]) от страшного голода, что свирепствовал в этом лагере весной 1945-го. Как вспоминает польский заключенный Ян Дзиопек (№ 5636): «Тогда ежедневно от голода умирали сотни заключенных. Крематорий не успевал сжигать тела, поэтому кучи трупов лежали под открытым небом» [93].
Из почти двухсот заключенных-бандеровцев в Аушвице, а после эвакуации — в Маутхаузене и Эбензее погибли в общей сложности более тридцати.
Адам ЦИРА
Вместо послесловия
Такова истинная картина пребывания бандеровцев в концлагере Аушвиц. Было их немного, что контрастирует как с численностью других категорий заключенных, так и с распространяемыми ныне заявлениями пробандеровских пропагандистов о массовой и «активной борьбе» ОУН на антинацистском фронте. Налицо особое отношение к ним со стороны лагерного начальства — их не травили газом, не расстреливали у «стены казней», не вешали перед строем, не уничтожали в качестве заложников. Они находились там на привилегированном положении, занимали отдельный блок, получали «блатные» должности и продуктовые посылки.
Да, некоторые из них погибли в концлагерях, однако соотношение умерших к общему числу заключенных бандеровцев также в несколько раз меньше по сравнению с другими категориями узников. При этом — будем откровенны — смерть их была вызвана исключительно «естественными лагерными» причинами: все-таки Аушвиц был лагерем смерти.
Что касается братьев Степана Бандеры, то к смерти Василия нацисты, по сути, не имеют никакого отношения — он погиб от рук заключенных поляков, отомстивших ему за «подвиги» брата Степана. Казалось бы, нацистская администрация вполне могла бы посмотреть на это сквозь пальцы — ан нет: проводится тщательное расследование, виновных выявляют и казнят, попутно репрессируется польская подпольная организация... И здесь опять-таки проявляется особое отношение... Да и Александру тяжелую лагерную жизнь устроили сами заключенные.
Также интересен факт освобождения некоторых украинских националистов из Аушвица в 1944-м. Иногда, особенно на начальном этапе, из лагеря освобождали заключенных «в воспитательных целях». Однако в то время как украинские националисты выходили на свободу, для советских военнопленных, евреев, поляков «выход» был один — через трубу крематория.
Источники
1. Воспоминания Рудольфа Гёсса» в: «Аушвиц глазами СС». Государственный музей Аушвиц-Биркенау, Освенцим, 2008, комментарий 111, с. 63.
2. Воспоминания Рудольфа Гёсса в: «Аушвиц глазами СС». Государственный музей Аушвиц-Биркенау, Освенцим, 2008, комментарий 112, с. 64.
3. Полностью статья опубликована в ACTA UNIVERSITATIS WRATISLAVIENSIS № 3039. Studia nad Faszyzmem i Zbrodniami Hitlerowskimi XXX, Wrocław 2008 – s. 383 – 432.
4. W.Hein, Cz. Jakubiec, Montelupich, Kraków–Wrocław 1985, s. 299 – 300; R.Torzecki, Polacy…, s. 124 i 125.
5. Księga Pamięci. Transporty Polaków do KL Auschwitz z Krakowa i innych miejscowości Polski południowej (научная редакция F.Piper i I.Strzelecka), Warszawa–Oświęcim 2002, t. II, s. 1247 – 1253.
6. См. примечание 32 (показание Владимира Мартынца).
7. APMA-B. Zespół Wspomnienia, t. 127, k. 61 (воспоминания бывшего заключённого Яна Олшовского).
8. M.Marunczak Ukrainśki polityczni wiazni…, s. 118.
9. Один из министров «национальной власти», учреждённой «Актом 30 июня» 1941 г. во Львове. E.Prus, Herosi spod znaku tryzuba, Warszawa 1985, s. 185. Дмитро Яцив умер 19.08.1942 г. в больничном блоке №20, наиболее вероятно, от тифа.
10. Роман Полутранка, будучи больным, находился в больничном блоке №20. 14.08.1942 г. врач СС проводил отбор среди больных заключённых. В тот же день выбранные заключённые были убиты инъекцией фенола в сердце. В числе убитых также был Роман Полутранка. APMA-B. Materiały Ruchu Oporu, t. VI, k. 17 B; D.Czech, Kalendarz wydarzeń w KL Auschwitz, Oświęcim 1992, s. 224.
11. M.Marunczak Ukrainśki polityczni wiazni…, s. 103 – 110.
12. Księga Pamięci. Transporty Polaków…, t. 2, с. 1255 i 1262. Жена Александра Бандеры была родственницей итальянского министра иностранных дел Галеаццо Чиано (Galeazzo Ciano). H.Langbein, Der Auschwitz…, t. 1, s. 479.
13. «Ликвидацию» одного из братьев Бандеры в КЛ Аушвиц также подтверждает в своём сообщении Людвик Раевски. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 21, k. 111.
14. Сравни: APMA-B. Materiały z procesu…, t. 110, s. 2 – 5 (показание бывшего заключённого Владимира Мартынца); P.Mirchuk, In the German Mills of Death 1941–1945, Washington–New York–London–Münich 1985, s. 43 – 45. B.Naumann, Auschwitz. Bericht über die Strafsache gegen Mulka und andere vor dem Schwurgericht Frankfurt, Frankfurt am Main–Bonn 1965, s. 183 – 184. Сохранились акты смерти Александра и Василия Бандеры, из которых следует, что первый из братьев умер 10.08.1942 г., а второй – 5.09.1942 г. APMA-B. Sterbebücher, №28 541/1942 i №19 279/1942, акты смерти Александра и Василия Бандеры. Об их смерти в концлагере Аушвиц также вспоминает: W.Kosyk, Ukrajina i Nimeczczyna…, s. 283 i 380. Юзеф Краль, родился 14.01.1910 г. в Вартогловце (Wartogłowcu) около Тыхова (Tychów), привезён в КЛ Аушвиц 29.06.1941 г., после освобождения из лагеря 19.05.1943 г. работал гражданским рабочим на прилагерной территории. Умер в Катовице в сентябре 1996 г. Irena Pająk, Józef Kral – więzień KL Auschwitz, numer 17401, «Biuletyn Towarzystwa Opieki nad Oświęcimiem» 2007, №50, s. 22 – 26.
15. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 84, k. 12, сообщение бывшего заключённого Станислава Гадомского. Юзеф Краль на выездной сессии в Бытоме (Bytomiu) по приговору Воеводского Суда в Сталинограде (Катовице) был оправдан от обвинения, что «совершил убийство заключённого Бандеры, а также бил заключённых во время работы черенком от лопаты и приказывал подчиняющихся ему капо издеваться над лагерными заключёнными …». APMA-B. Akta procesowe – procecy różne. Копии акта по уголовному делу Юзефа Краля, t. 55, k. 291 (доступ к оригиналам был предоставлен через Biuro Udostępniania i Archiwizacji Dokumentów IPN-KŚZpNP в Варшаве, akta o sygn. IV K 165/53). Также см. добавленные в приложение объёмистые фрагменты показаний бывших заключённых КЛ Аушвиц во время следствия и упомянутого процесса.
16. APMA-B. Materiały Ruchu Oporu, t. VI, k. A, B, D-AuI-5/1. Książka kostnicy, k. 201 – 203; D.Czech, Kalendarz wydarzeń…, Oświęcim 1992, s. 221.
17. P.Mirchuk, In the German…, s. 44.
18. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 21, k. 110 (сообщение бывшего заключённого Людвика Раевского).
19. P.Mirchuk, In the German…, s. 43 – 44; APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 39, k. 118 (сообщение бывшего заключённого Зигмунда Гаудасиньского).
20. В списке бывших заключённых КЛ Аушвиц такая фамилия не значится.
21. Казимеж Колодыньски (Kazimierz Kołodyński), родился 5.01.1913 в Бресте Литовском, проживал в Тересполе, строительный техник, лагерный номер 8629, расстрелян 25.01.1943 г. APMA-B. Sterbebücher, №3600/1943 (акт смерти Казимежа Колодыньского).
22. Этот факт также подтверждает оберкапо команды «Нойбау» Юзеф Краль. APMA-B. Materiały z procesu…, t. 110, s. 3 – 4 (показание Юзефа Краля).
23. APMA-B. Zespół Wspomnienia, t. 58, k. 111 (воспоминания бывшего заключённого Леона Соберая).
24. APMA-B. Materiały z procesu…, t. 110, s. 3 (показание бывшего заключённого Владимира Мартынца). В 1964 году во время процесса во Франкфурте-на-Майне над эсэсовцами из команды концлагеря Аушвиц похожие показания в качестве свидетелей давали другие бандеровцы, которые пережили пребывание в этом лагере и после войны проживали на Западе: Николай Климишин, Петр Мирчук, Алексей (Олекса) Винтоняк и Борис Витошинский. В смерти братьев Бандеры обвиняли уже мертвого Францишка Подкульского и ошибочно Юзефа Краля, безуспешно требуя его ареста в зале суда, так как Краль также выступал на этом процессе в качестве свидетеля. F.Bruder, «Der Gerechtigkeit zu dienen». Die ukrainischen Nationalisten als Zeugen im Auschwitz-Prozess, в: Im Labyinth der Schuld. Täter-Opfer-Ankläger. Herausgegeben im Auftrag des Fritz Bauer Instituts von Irmtrud Wojak und Susanne Meinl, Frankfurt–New York 2003, s. 139 – 149; B.Naumann, Auschwitz. Bericht über die Strafsache gegen Mulka…, s. 183 – 184, 439 – 441; M.Podkowiński, Banderowska prowokacja na procesie oświęcimskim, «Trybuna Ludu» z 22.05.1964 r.
25. H.Langbein, Der Auschwitz-Prozess. Eine Dokumentation, Frankfurt 1995, t. 1, s. 473 – 474 (показания бывшего заключённого Юзефа Краля).
26. Эдвард Радомски родился 1.05.1905 г. в Калише, каменщик, № 15314, переведён в Гросс-Розен, а позже в Бухенвальд, судьба неизвестна.
27. Феликс Марута, родился 1.05.1906 г. в Кракове, каменщик, № 18856, лагерь пережил, после войны проживал в Закопане.
28. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 137, k. 882 i t. 39, k. 118 (сообщение бывшего заключённого Зигмунта Гаудасиньского).
29. APMA-B. Syg. D-AuI-5/1. Książka szpitalna №20, s. 290. 5.08.1942 г. был принят в больничный блок №20, откуда был переведён в больничный блок №28, где умер 5.09.1942 г.
30. H.Langbein, Der Auschwitz…, t. 1, s. 474 (показания бывшего заключённого Омеляна Коваля).
31. H.Langbein, Der Auschwitz…, t. 1, s. 478; B.Naumann, Auschwitz. Bericht über…, s. 231.
32. APMA-B. Sterbebücher, t. 3/2/1943, № 3535 i № 3604 (акты смерти Францишека Подкульского и Феликса Сулиговского, род. 18.11.1892 в Быдгоще).
33. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 39, k. 118 (сообщение бывшего заключённого Зигмунта Гаудасиньского); тот же автор, Mimo wszystko z uśmiechem, Pruszków 1998, s. 67 i 76.
34. Там же, t. 39, k. 115; F.Brol, G.Wloch, J.Pilecki, Książka bunkra, «Zeszyty Oświęcimskie» 1957, №1, s. I/105.
35. Юзеф Лихтенберг, родился 24.10.1914 г. в Саноке, расстрелян 25.01.1943 г.
36. См. примечание 56.
37. Влодзимеж Колиньски, родился 13.03.1894 г., офицер, член Союза Воинской Организации в концлагере Аушвиц, 25.01.1943 г. расстрелян у Стены Казней. См. A.Cyra, Ochotnik do KL Auschwitz, Oświęcim 2000, s. 86, 111 – 112, 230 i 370.
38. Факт существования такой группы подтверждает в своём сообщении бывший заключённый Зигмунт Гаудасиньски. Zespół Oświadczenia, t. 47, k. 62 i 67.
39. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 21, k. 110 (сообщение бывшего заключённого Людвика Раевского).
40. «Здесь необходимо добавить, что Краль получил повязку оберкапо только потому, что был отличным строительным специалистом. Со своими подчинёнными обращался очень хорошо, помогал заключённым, особенно женщинам». R.Jeleń-Chroń, To nie może się powtózyć, в: Numery mówią, Katowice 1980, s. 253.
41. APMA-B. Syg. Mat./14775, инв. № 170428, бланк данных, относящихся к бывшему заключённому Юзефу Кралю, «Чтобы удержаться в должности, смог быть достаточно агрессивным. После войны был осуждён …» – утверждает Станислав Рыняк (Stanisław Ryniak). Zespół Oświadczenia, t. 132, k. 26 (сообщение бывшего заключённого Станислава Рыняка).
42. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 85, k. 133 (сообщение бывшего заключённого Яна Кравчука); Materiały z procesu …, t. 110, s. 3 (показание бывшего заключённого Юзефа Краля).
43. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 92, k. 267 – 268 (сообщение бывшего заключённого Юзефа Краля).
44. Księga Pamięci. Transporty Polaków…, s. 1290 i 1297 – 1298; M.Marunczak Ukrainśki polityczni wiazni…, s. 107 – 108.
45. APMA-B. Zespół Materiały, ankiety: syg. Mat./17524, inw. № 174272 i syg. Mat./2325, инв. №44949, анкеты, заполненные бывшими заключёнными: Николаем Климишиным и Романом Юрьевичем Андришиным (№ 57319). Также см.: APMA-B. L.dz. IV-8521/1366/1562/1973, переписка с бывшим заключённым Юзефом Селецким (Józefem Sieleckim, № 57369), уроженцем Львова, от 3.04.1973 г.
46. Унтершарфюрер-СС (капрал) Ганс Старк, родился 14.06.1921 г. в Дармштадте, где умер 29.03.1991 г.
47. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 114, k. 184 (сообщение бывшего заключённого Казимежа Смоленя).
48. Копия письма Николая Климишина от 30.12.1985 г. к бывшему прокурору Владиславу Желеньскому (Władysława Żeleńskiego), который обвинял его в 1936 году во время процесса в Варшаве в связи с убийством полковника Бронислава Перацкого, имеется у автора.
49. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 114, k. 186 (сообщение бывшего заключённого Казимежа Смоленя).
50. W.Fejkiel, Więźniarski szpital w KL Auschwitz, Oświęcim 1994, s. 91.
51. Тот же автор, Medycyna za drutami, в: Pamiętniki lekarzy, Warszawa 1968, s. 501 – 502.
52. APMA-B. Zespół Wspomnienia, t. 58, k. 111 (воспоминания бывшего заключённого Леона Соберая).
53. Насчёт участия украинских националистов в аресте львовских профессоров см.: Z.Albert, Zamordowanie 25 profesorów wyższych uczelni we Lwowie przez hitlerowców w lipcu 1941 r., «Przegląd Lekarski» 1964, №1, s. 64, 71 – 72, 74 – 75 i 76.
54. W.Fejkiel, Medycyna…, s. 502; тот же автор: Terror gestapo, banderowcy, szpicle, «Życie Literackie», №3 от 15.01.1961 г.
55. E.Prus, Herosi…, s. 181 i 185.
56. Арестованный со Львом Ребетом и взятым повторно Степаном Бандерой 15.09.1941 г. E.Prus, Herosi…, s. 189.
57. 12.10.1957 г. Лев Ребет был убит в Мюнхене агентом КГБ Богданом Сташинским. См. R.Torzecki, Polacy i Ukraińcy…, s. 322; G.Motyka, R.Wnuk, Pany i rezuny. Współpraca AK-WiN i UPA 1945–1947, Warszawa 1997, s. 51 i 190.
58. M.Marunczak Ukrainśki polityczni wiazni…, s. 97. Врач Стронцицкий позже (это также подтверждает бывший заключённый Казимеж Смолень) был эвакуирован в Маутхаузен и Эбензее, выжил. См. также: APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 116, k. 171 – 172, сообщение бывшей заключённой Ванды Бениошек (Wandy Bienioszek); W.Fejkiel, Szpital…, s. 181. Насчёт этого врача бандеровца бывшая заключённая Зофия Габрись-Домасик (Zofia Gabryś-Domasik), в 1944 г. помещённая в блок №11, рассказывала: «В коридоре поставили ёлку, а мы вышли из камер. Могли петь колядки, один из заключённых даже прочитал стих на польском языке, в котором были карикатурные определения германской системы. Среди заключённых также находился доктор из Украины, который хорошо знал польский язык. После произнесения заключённым стиха, он пересказал приблизительное его содержание одному из постовых (это был эсэсовец Шлаге (Schlage) – прим. А.Ц.). Тогда нас насильно разогнали по камерам, а произнесший стих получил жестокие побои». APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 85, k. 85 (сообщение бывшей заключённой Зофии Габрись-Домасик).
59. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 21, k. 111 (сообщение бывшего заключённого Адама Куриловича).
60. W.Fejkiel, Medycyna za drutami…, s. 502 – 503.
61. Тадеуш Шиманьски, родился 13.01.1905 г. в Скажиске-Каменном (Skarżysku-Kamiennej), лагерный номер 11785, вывезен в Маутхаузен в июле 1944 г., выжил. После войны работал врачом в Кракове, где умер 16.06.1969 г. Księga Pamięci. Transporty Polaków …, t. 1, s. 473.
62. Заключённых украинцев также лечил бандеровец, врач Олекса Лятышевский. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 71, k. 244 (сообщение бывшего заключённого Шимона Заеги).
63. Там же, s. 503.
64. H.Langbein, Der Auschwitz…, s. 505 – 506.
65. Свои переживания описал S.Petelyćkyj, Into Auschwitz, for Ukraine, Kingston–Kyiv 1999.
66. D.Czech, Kalendarz wydarzeń…, s. 531 i 548.
67. M.Marunczak Ukrainśki polityczni wiazni…, s. 111 – 118.
68. «Массовые убийства польского населения в феврале 1943 г. начала националистическая фракция Максима Боровца «Тараса Бульбы», так называемые бульбовцы … Однако независимо от бульбовцев к действиям по ликвидации поляков приступила фракция националистов Степана Бандеры …, а также фракция Андрея Мельника … Постепенно бандеровцы подчинили себе боевки остальных националистических группировок и взяли от бульбовцев название Украинская Повстанческая Армия». E.Semaszko, W.Semaszko, Mordy ukraińskie na Wołyniu w czasie II wojny światowej, в: Europa NIE prowincjonalna, Warszawa–Londyn 1999, s. 1044. С процитированным определением не согласен Гжегож Мотыка, утверждая, что не нашёл доказательств того, что подчинённые Бульбы принимали участие в ликвидации украинского населения. См. G.Motyka, Ukraińska partyzantka…, s. 120 – 121.
69. G.Motyka, Ukraińska partyzantka…, s. 118; G.Mazur, Niemcy i Sowieci a antypolska akcja UPA в: Antypolska akcja…, s. 126.
70. APMA-B. Zespół Materiały, t. 108, k. 169 – 213 (список лиц, привезённых в КЛ Аушвиц из Львова 3 и 28.10.1943 г.).
71. G.Motyka, Postawy wobec konfliktu…, s .373.
72. Раньше бандеровцы в КЛ Аушвиц находились в различных блоках вместе с заключёнными других национальностей, например, в блоке № 4, который был блоком видных лагерных лиц, летом 1942 года находились заключённые: Мартынец Владимир, Мирчук Петр, Пасичник Андрей, Пасычняк Василий (Васыль), Полутранка Роман, Пилипенко Олекса, Приймак Василий (Васыль), Рыбчук Богдан и Семчишин Михаил (Мыхайло). APMA-B. Ewidencja więźniów zarejestrowanych w książce bloku nr 4 w Auschwitz I (opracowanie zbiorowe: Małgorzata Gryska i inni, maszynopis), s. 194, 198, 210, 218, 220, 230 i 238.
73. H.Langbein, Der Auschwitz-Prozess…, t. 1, s. 473 i 483.
74. APMA-B. Zespół Wspomnienia, t. 58, k. 111 (воспоминания бывшего заключённого Леона Соберая) и t. 74, k. 47 (воспоминания бывшего заключённого Мечислава Урбаньского); APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 77, k. 27 (сообщение бывшего заключённого Станислава Полака); F.Bruder, «Der Gerechtigkeit zu dienen». Die ukrainischen Nationalisten…, s. 143 – 144.
75. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 114, k. 186 – 188 (сообщение бывшего заключённого Казимежа Смоленя).
76. APMA-B. Zespół Wspomnienia, t. 220, k. 113 (воспоминания бывшего заключённого Чеслава Аркушиньского).
77. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 114, k. 189 (сообщение бывшего заключённого Казимежа Смоленя).
78. Факт, что Богдан Комарницкий был шпиком, также подтверждают другие бывшие заключённые КЛ Аушвиц. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 33, k. 10, t. 89а, k. 97 i t. 141, k. 127 (сообщения Тадеуша Шиманьского, Романа Тауля и Анны Паларчик); Proces Załogi, t. 54а, k. 146 (показание бывшего заключённого Здзислава Миколайского); H.Langbein, Der Auschwitz-Prozess…, t. 1, s. 474 i 482.
79. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 33, k. 10 (сообщение бывшего заключённого Тадеуша Шиманьского).
80. T.Cegłowska, Karne kompanie w KL Auschwitz, «Zeszyty Oświęcimskie» 1975, №17, s. 174 i 185.
81. E. Springe, Milczenie żywych, Oświęcim 2001, s. 70 i 71.
82. APMA-B. Proces Hössa, t. 2, k. 65 (показание бывшего заключённого Михала Кули).
83. Дежурный по лагерю, как правило, унтер-офицер.
84.Комендант лагеря
85. H.Langbein, Ludzie w Auschwitz, Oświęcim 1994, s. 203. Также см.: T.Iwaszko, Podobóz «Fürstengrube», «Zeszyty Oświęcimskie» 1975, №16, s. 140.
86. «На кухню назначили … несколько украинцев из группы националистов Бандеры. Мы узнали, что … были направлены Политическим Отделом. Сначала атмосфера была очень напряжённой и враждебной. Среди них были: Доманьский, о котором говорили, что он греко-католический епископ, Клим, Мазурок и студент Савицкий. Спустя некоторое время отношения между нами и украинцами стали сносными …». APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 103, k. 29 (сообщение бывшего заключённого Эдмунда Шиманка). Другой бывший лагерный повар утверждает: украинцы – опасные «капо». APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 103, k. 37 (сообщение бывшего заключённого Эдварда Вечорка). Стоит процитировать ещё одно высказывание лагерного повара: «С украинцами был в хороших отношениях, один из них обучал меня украинским песням». APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 103, k. 53 (сообщение бывшего заключённого Анджея Раблина). Казимеж Албин, который в свою очередь работал и ушёл с кухни СС 27.02.1943 г., написал: «Оказалось, что и Политический Отдел посадил своих агентов в нашу команду. Вскоре мы их расшифровали: это были двое украинцев с очень высоким статусом, которые через несколько месяцев пребывания в лагере, без серьезной рекомендации попали на такое видное место». List gończy, Oświęcim 1996, s. 103 – 104. «Член группы Бандеры – показал бывший заключённый Игнацы Голик (№ 9898) – был на кухне СС, называл себя Франек (Васыль Пасычняк – прим. А.Ц.). Мне было известно, что он сотрудничал с Политическим Отделом. Все мы оберегались его и не имели с ним никаких контактов». H.Langbein, Der Auschwitz…, t. 1, s. 482.
87. P.Mirchuk, In the German…, s. 88 – 90; T.Sobolewicz, Wytrzymałem więc jestem, Oświęcim 1991, s. 146: «Через некоторое время и поляки, и украинцы начали сообща разделять свою участь на кухонной работе, … не помню …, чтобы между нами дошло до конфликтов или доносов».
88. APMA-B. Zespół Wspomnienia, t. 60, k. 4 (воспоминания бывшего заключённого Хенрика Зонбика).
89. Вероятно, что после освобождения из КЛ Аушвиц Николай Климишин был направлен в учебный центр членов Абвера (германской разведки), который назывался Земмеринг (Semmering) и был расположен около Вены. APMA-B. Zespół Oświadczenia, t. 114, k. 190 (сообщение бывшего заключённого Казимежа Смоленя).
90. F.Bruder, «Der Gerechtigkeit zu dienen». Die ukrainischen Nationalisten..., s. 154; Księga Pamięci. Transporty Polaków..., t. 2, s. 1297, 1396 i 1402. Среди заключённых ходили слухи, что причиной освобождения бандеровцев из КЛ Аушвиц было то, что значительное их количество вызвались добровольцами в дивизию СС «Галичина». APMA-B. Zespół Wspomnienia, t. 74, k. 47 (воспоминания бывшего заключённого Мечислава Урбаньского).
91. F.Bruder, «Der Gerechtigkeit zu dienen». Die ukrainischen Nationalisten..., s. 154
92. M.Marunczak Ukrainśki polityczni wiazni..., s. 136.
93. J.Dziopek, Walka o życie, в: Pamiętniki nauczycieli z obozów i więzień hitlerowskich 1939–1945, Warszawa 1962, s. 363.
Владимир ВОРОНЦОВ, Евгений НАЗАРОВ
Данная статья вышла в выпуске №10 (501) 12 - 18 марта 2010 г.
Источник: http://2000.net.ua/2000/svoboda-slova/rassledovanie/65371-kak-pogibli-bratja-stepana-bandery |
|
