DOUDOU
Участник
Зарегистрирован: 27.06.2005
Сообщения: 149
Откуда: Европа
|
|
|
|
|
Ознакомтесь с паскудством помаранчовых ДЕРЬМОкратов:
Общественная инициатива НАШЕ ПРАВО
http://www.nashe.com.ua/ Постоянный адрес публикации: http://nashe-pravo.com.ua/news/431814bd8b270/
Письмо в редакцию. Без комментариев
02.09.2005, 12:05
Уважаемые организаторы проекта «Наше право»!
Спасибо за то, что вы есть, вы делаете нужное и полезное дело, однако я вынужден признать – дело совершенно безнадежное. Я работаю в СМИ последние 10 лет и ситуацию с обязательным «сентябрьским» вещанием на украинском языке, а также с соотношением в ротации украиноязычных и русскоязычных исполнителей, знаю изнутри.
Ваша ошибка, дорогие мои, в том, что вы пытаетесь соблюдать правила игры и действуете легальными методами. Хотя, возможно, для вас это единственный выход. Власть же на подобные методы плевать хотела, у нее свои есть. В частности, негласное распространение от лица Нацсовета по телевидению и радиовещанию никем не подписанных документов, пересылаемых региональным филиалам той же Нацрады. Бумагу сию нельзя рассматривать как официальную, ибо она действительно никем не подписана, а если б была – то ее автору смело можно было бы выдвинуть обвинение в непрофессионализме, невежестве и полном непонимании вопроса. Письмо представляет собою рекомендации младшим коллегам Нацрады по мониторингу местных радиостанций на предмет соответствия лицензии; там сказано, в числе прочего, о том, что если ведущему в эфир звонит русскоязычный абонент, то ведущий обязан говорить с ним на украинском языке. Прямое нарушение этики, элементарная невоспитанность. Далее речь идет о том, что, дабы избежать трудностей при дифференциации российских и украинских-но-русскоязычных исполнителей, считать украинскими следует лишь музыкантов, поющих на украинском языке. Имеет место и прочий бред, однако не это главное. Важно то, что неофициальную бумагу, пришедшую с емейла Нацрады и никем конкретно не подписанную, радийщики вынуждены ставить во главу угла, дабы избежать штрафов за несоответствие лицензии и изъятия, в крайнем случае, самой лицензии. О последней подробнее.
Ряд прецедентов с невыдачей лицензий, содержащих хоть какой-то процент русского языка в вещании, достоин рассмотрения в ООН. Видите ли, так у нас в последнее время, опять же, как вы понимаете – негласно, сложилось, что либо ты получаешь 100% украиноязычную лицензию, либо не получаешь никакой. Что является акцией антиконституционной – во-первых, и нарушением прав человека во-вторых. В Украине проживает как минимум половина русскоговорящих людей (ведь, соответственно вышеупомянутой бумаге, они частенько звонят в радиоэфир), имеющих право слушать радио на том языке, на котором они думают, не говоря уже о том, что количество высокопрофессиональных русскоязычных журналистов и ведущих, до сего момента работавших на русском языке, в несколько раз больше, как показывает практика,- ніж кількість украиномовних фахівців.
Наша власть считает, видимо, что пусть уж лучше радио будет украинским, чем грамотным. Кроме того, у нее теперь появился прекрасный станок для печатания денег – мониторинги на наличие русского текста. Ведь за каждое русское слово в эфире станции с укрлицензией полагаются какие-либо материальные санкции. Что, может, и правильно, однако, вместе с тем, бесспорно выгодно работникам Нацсовета. Пожалуй, выдача только украиноязычных лицензий – действительно явное нарушение законодательства, прецедент и инфоповод, и есть прекрасный способ доказать это – придти в суд с ксерокопией своей лицензии, заявить о желании перелицензироваться под русский язык вещания, и внимательно посмотреть, как именно нацрада будет это ваше желание воплощать. Думаю, найдет способ не воплощать никак. Да и в суд никто не придет – боятся... ведь для Нацсовета по телевидению и радиовещанию прикрыть станцию без особых объяснений - раз плюнуть. И даже такая мелочь, как огласка точного и полного содержания вышеупомянутой писульки о мониторинге, реально может стоить работы очень многим людям. В любой стране, при любом законодательстве, подписав что-либо, всегда потом было невозможно доказать, что ты это сделал под давлением... и наша страна тут, конечно, не исключение.
Реальное положение дел таково, что большинство людей в Украине хотели бы слушать радио на русском языке и подавляющее большинство рекламодателей хотели бы слышать свою рекламу в эфире также на русском. Что вполне соответствует демократическим законам, но что запрещено в нашей стране на официальном уровне.
Единственное, на что надеюсь я и мои многочисленные русскоязычные коллеги, так это на то, что через некоторое время власть сменится на более вменяемую, понимающую, что насилие ничего позитивного породить неспособно, власть, которая, если и не сделает русский вторым государственным, то по крайней мере устранит вопрос языка как понятие в лицензировании любых СМИ, после чего пенять украинским националистам придется лишь на естественный языковой отбор. Однако, как и предполагалось, любой оптимизм при нынешней власти неуместен.
Тем не менее, удачи вам в вашем безнадежном деле.
© 2005, Наше Право, "Green Grey". При использовании информационных материалов ссылка на НАШЕ ПРАВО обязательна.
_________________
С уважением,DOUDOU |
|
Русин
Участник
Зарегистрирован: 14.02.2005
Сообщения: 231
Откуда: Киев
|
|
|
|
|
Но именно сейчас такой человек с нашей стороны и необходим. Это единственная структура, у которой есть реальные боевики. Главное сейчас его в блок к ПСПУ взять, чтобы голоса налево не оттаскивал.
Ни в коем случае. Потом вовек от этого дерьма не отмоешься. Похоже, что до Витренко это наконец дошло.
Ну а по поводу «единственной структуры», так Вы ошибаетесь. Есть как минимум одна такая (к сожалению, название забыл). Люди без лишнего шума дело делают, а не пустыми бутылками около КМ стучат (наподобие шутов из «Братства» под руководством нациста Корчинского – бывшего фюрера УНА-УНСО). Да и власти подобные шуты тоже нужны. Пар выпускать. А о реальных революционерах она предпочитает помалкивать. А если и говорит, то мимоходом.
В связи с этим предлагаю одну любопытную статью:
Дискурс о революционной борьбе на Украине
Этот судебный процесс актуализирует тему допустимости, масштабов и вариантов использования вооруженной силы в отстаивании интересов народа, против кого она может быть в какой-то степени оправданна и оправданна ли вообще. Мы понимаем "скользкость" этой темы. Но раз такое явление, борьба с применением оружия, существует, общество обязано его осмыслить и выработать отношение к нему, переступив через "стыдливость". Но прежде чем начать диалог, полемику, дискуссию, спор, дискурс по этому поводу, предлагаем читателю ознакомиться с отрывками стенограммы судебного заседания 9 и 10 января 2004 года в Одессе.
В отношении 11-ти молодых людей, которые решили заняться активной революционной борьбой с нынешней властью, не исключая борьбу вооруженную, Служба безопасности Украины возбудила уголовные дела "в связи с террористическими актами в Одессе 5 марта 2002 года и возле здания СБУ в Киеве 21 октября 2002 года". Кроме "террористических актов", обвиняемым инкриминируют "5 разбойных нападений, умышленные убийства, покушения на умышленное убийство 9 граждан Украины, в том числе 7 сотрудников правоохранительных органов, которые получили тяжелые ранения. У обвиняемых были обнаружены взрывные устройства, огнестрельное оружие, патроны и "опасные наркотики".
На вопрос суда, что он может пояснить по существу предъявленного ему обвинения, И.В.Данилов сказал:
- Я хочу сразу пояснить суду, что в настоящее время на Украине творится преступление, имя которому - геноцид...
Судья Тополев:
- Вам это не вменяется.
Данилов:
- Это вменяю я. Что касается деяний, вменяемых мне, то я совершил их лишь для того, чтобы предотвратить более тяжкое преступление против народа. О некоторых фактах я рассказывать не буду, отказываюсь, хотя если бы я совершил и их тоже, совершил бы все то, что мне вменяется, то я бы только гордился этим. Но я не собираюсь облегчать работу следствия, пусть доказывают, и пусть при этом выявятся все их недостойные методы работы, то, каким путем они получают от людей показания. Я совершил не все то, что мне инкриминируют. Да, я действительно распространял агитационные материалы...
- Какие именно?
- Мне инкриминируют распространение газеты "Совет Рабочих депутатов" ("СРД"); следствием зафиксирован один факт - в Днепропетровске. На самом деле я распространял больше, и в других местах тоже, но рассказывать об этом не собираюсь. В Днепропетровске распространял это издание 7 ноября 2002 года.
- Какие именно номера этой газеты вы распространяли?
- Какие именно номера - уже не помню. Распространял и листовки. Где еще это было, помимо Днепропетровска, отказываюсь говорить.
Далее:
Я действительно пересекал границу Украины с Россией 24 июня, а вовсе не 23, как утверждает следствие. И пересекали мы ее пешком. Я не буду говорить, несли мы что-нибудь или нет. Быть может, я нес пулемет, а может быть, шел пустой... Я признаю этот факт пересечения границы лишь для того, чтобы доказать, как следствием была допущена фальсификация... (В зал: "Товарищи, записывайте, пожалуйста!")
- Обвиняемый, вы слишком много на себя берете! Рассказывайте по существу дела!
- 22 ноября 2002 года мы с Алексеевым и Семеновым находились в г. Николаеве, в Николаев мы приехали 21 ноября. У меня при себе было оружие. 22 ноября, когда мы шли по улице в магазин, я услышал за спиной: "Граждане, стойте!" - и увидел двух мужчин в штатском. Один из них достал какие-то желто-коричневые "корочки", не похожие на милицейские, и объявил: "Милиция". Если бы они просто попросили предъявить документы, а то они сразу потребовали вынуть руки из карманов! Я понял, что сейчас будут обыскивать. Пистолет находился у меня в нагрудном кармане. Я вынул руки из карманов брюк и полез в нагрудный карман за документами, а мне опять повелительным голосом говорят: "Руки из карманов!" Тут я достал из нагрудного кармана "ПМ" (пистолет Макарова. - Ред.) и снял пистолет с предохранителя. Патрон был уже в стволе. Ближайший ко мне милиционер (как потом выяснилось, по фамилии Кригин) закричал что-то нечленораздельное и пытался убежать. Я подумал, что у этих двоих, наверное, есть оружие и что сейчас они отбегут и издали нас обстреляют, а длительная перестрелка в мои планы не входила. И я выстрелил в него. Как следует из материалов экспертизы, в этот момент он находился от меня в 18 метрах. В это время я услышал еще один выстрел и увидел второго убегавшего (Шевченко). Я в него выстрелил, не целясь (как потом оказалось - прострелил куртку). Он пытался бежать зигзагом, но неправильно - зигзаги надо было делать порезче. Я взял его на прицел и завалил...
Реплика одного из судей:
- Что-что? ...
Данилов:
- Завалил. Он упал. В него попал не Алексеев, а именно я. Оба милиционера, лежавшие на земле, были живы, потому что мертвые не орут...
- Отчего он кричал?
- Думаю, что не от боли. А от страха. Находился он (Шевченко) в этот момент в 38 метрах от меня - это тоже по данным экспертизы. Тут я почувствовал, что оружия у них, скорее всего, все-таки нет, и мы не стали их добивать, а просто убежали.
- Кто "мы"?
- Это не важно. По данному эпизоду, пожалуй, все.
12 декабря 2002 года я, Алексеев, Польская и Бердюгин прибыли в Николаев по адресу: улица Николаевская, дом 5, квартира 70. Связано это было с тем, что за нами в этот период уже началась слежка - как в Одессе, так и в Днепропетровске. Велась она довольно топорно - мы ее быстро заметили. На этой николаевской квартире мы хотели некоторое время отсидеться, но вместе с тем и прекращать агитационную работу было нельзя <...>О наличии у нас оружия ни Польская, ни Бердюгин не знали. У нас были "ПМ" (у меня), "ТТ" (пистолет Токарева. - Ред.) и боеприпасы к ним. В квартире еще находился обрез охотничьего ружья с десятью патронами, самодельное взрывное устройство в виде чугунного казанка, две, три или четыре самодельные гранаты и трехлитровая банка с перекисью ацетона, заполненная на 2/3. Изготавливал я сам.
Хочу обратить внимание суда на то, что эта банка нигде в уголовном деле не фигурирует, и даже акта об уничтожении ее нет. Уж не прибрала ли ее к рукам СБУ (служба безопасности Украины. - Ред.) для своих целей? В частности, для того, чтобы устроить провокацию, подсунув кому-нибудь из революционно настроенной молодежи?..
Примерно в 17 час. 30 мин., когда мы ужинали на кухне, раздался взрыв и погас свет, мы услышали крики: "Милиция, руки за голову!" В темноте не было видно, милиция это или нет. А хотя бы и милиция - какая разница!.. Я передернул затвор "ПМ" и дослал в ствол патрон. Всего у меня было 8 патронов. Экспертиза утверждает, что я сделал 9 выстрелов (якобы девятый патрон уже был у меня в стволе), но бог с нею!..
- Не отвлекайтесь. Значит, вы утверждаете, что сделали только восемь выстрелов из пистолета "ПМ"?
- Я передернул затвор и открыл огонь по силуэтам работников МВД, но в темноте видно их было плохо. При этом я еще крикнул: "Давай гранату!" - хотя на самом деле гранаты находились в другой комнате, и я не мог их достать. Решил нападавших взять на испуг. Сделал три выстрела, потом завернул за угол коридора, увидел два силуэта и услышал, как они переговариваются: "Гранату кидаем, осторожно!" Я открыл по ним огонь и услышал, как они убегают вниз по лестнице. Догадался, что убитых и раненых там нет, так что оружие забирать не у кого. А у меня патроны к "ПМ" уже закончились. Что делал в это время Алексеев, не помню, но потом мы вместе с ним отступили в спальню. По дороге я захватил самодельное взрывное устройство, вытащил из сумки самодельные гранаты и разложил их, но пользоваться ими не стал из-за несовершенства конструкции (запал горит долго, противник успеет убежать).
Вокруг одной гранаты были (привязаны, обмотаны...) адреса людей, с которыми мы встречались... людей, причастных к коммунистическому движению. Так эти адреса потом попали в руки СБУ - чтобы люди были в курсе.
Спецназ, очевидно, опять получил команду атаковать нас, они стали стрелять. Всего с обеих сторон было сделано не менее 40 выстрелов (судя по количеству гильз на месте происшествия, упоминаемых в материалах дела). В квартире стали взрываться светошумовые гранаты. Я зарядил обрез. Где были в это время Алексеев, Бердюгин и Польская, я не видел. Из-за косяка двери показался фонарь, которым пытались нас высветить. Поскольку более достойной цели не было, я выстрели в этот фонарик, но не попал. Как потом оказалось - я взял слишком вбок (по данным экспертизы). Я уже понял, что уйти не удастся. Чтобы не попасть живым в плен к противнику и уничтожить как можно больше его живой силы, решил привести в действие взрывное устройство. Однако оно не сработало. Пытаясь его запустить, я нарушил там провода. В это время взорвалась светошумовая граната. В комнату ворвались спецназовцы, один из них сбил меня с ног, я стал с ним бороться, но безуспешно. Я услышал выстрел и сначала подумал, что это Алексеев убил кого-то из нападающих и сейчас придет мне на помощь. Но, когда меня скрутили и никто мне на помощь не пришел, я подумал, что, наоборот, это убили Алексеева. Когда меня скрутили, спецназовцы мне задали вопрос: не сработает ли взрывное устройство? Я им ответил, что теперь, к сожалению, уже не сработает. Потом я сам задал им вопрос, за который они мне могли разбить голову, но это ничего; я спросил: "Завалил ли я кого-нибудь?" Они сначала ответили: "Тебе этого так хотелось?" Я сказал, что интересуюсь с профессиональной точки зрения. Тогда мне ответили, что в одного из них я попал. Алексеева к тому времени тоже скрутили, он лежал рядом на полу. Дальше уже не так интересно.
Спецназовцы нас не тронули. Но потом, когда нас привезли в милицию, стали пытать и издеваться так, что Алексеев пытался покончить с собой, воткнув себе в глаз авторучку. Такой способ самоубийства описан в одной книге, которую Алексеев читал накануне. Но на самом деле человек таким способом покончить с собой не может.
Я признал сразу, что стрелял в работников МВД на улице и в квартире, но им этого было недостаточно. От меня требовали, чтобы я оговорил Яковенко и Романова: "Признай, что Яковенко - ваш главный, и что Романов совершил взрыв возле СБУ в Киеве". Про Семенова сильно не спрашивали, очевидно, он был им не нужен. Я просто сказал, что его не знаю, и все. Им нужны были Яковенко и Романов.
- Вам вменяются еще нападения на магазины.
- Да, мне вменяется четыре экса, о которых пока говорить...
- Такого термина, как "экс", нет в юриспруденции. Вам вменяются четыре разбойных нападения...
- Об этих экспроприациях я говорить оказываюсь.
12 декабря я произвел восемь выстрелов, гильзы должны были остаться на месте происшествия. Но в спальню (имеется в виду - николаевской квартиры) мои гильзы от ПМ попасть не могли, или не более одной, случайно... Да там и спецназовских гильз быть не должно. А в коридоре нет гильз от пистолета ТТ. Следовательно, Алексеев не мог нанести ранения спецназовцам. Я расстрелял всю свою обойму в коридоре и на кухне - все гильзы должны были остаться там. Гильзы в спальню были принесены работниками, делавшими осмотр. Это фальсификация.
Кроме того, на следующий день меня привезли туда на воспроизведение. Из протокола воспроизведения видно, что в тот момент в квартире уже проводится ремонт. Это, как я считаю, сделано для того, чтобы скрыть истинные обстоятельства дела, замазать следы от пуль и т.д. Я не знаю, зачем было работникам правоохранительных органов против самих себя создавать уголовное дело на пустом месте...
СУДЬЯ (делая вид, что не понимает):
- Гм... Это стрельба по работникам милиции - уголовное дело на пустом месте?..
- Я говорю о фальсификациях, допущенных ими, причем без всякой необходимости...
- Говорите о своих собственных действиях.
- ...потому что применение спецназом оружия против нас было правомерно, любой суд признал бы это правомерным.
- Работники МВД не стреляли в вас.
- Не надо, перестрелка была обоюдной <...>
Прокурор:
- Вы говорите, что следствие обвиняет вас в разбойных нападениях...
Данилов:
- Не разбой, а революционная деятельность.
(Тут судья и прокурор вместе начинают сбивать обвиняемого различными репликами, наблюдается даже некоторый галдеж. Данилов пытается отвечать на реплики, объяснить, чем экспроприация отличается от грабежа, разбоя и любого другого корыстного преступления... Потом понимает, что это бесполезно - все равно перебьют, и просто стоит, скрестив руки на груди, и спокойно ждет, пока все это кончится.)
Данилов (после паузы):
- Во всем мире это называется экспроприациями.
Прокурор:
- Данилов, когда и зачем вы прибыли в Николаев?
Данилов:
- Мы прибыли 21 ноября с целью проводить там агитационную работу: организовывать профсоюзы, рабочую прессу, помогать рабочим в проведении забастовок и т.д.
- Чья была инициатива, чтобы начать проводить эту работу?
- Инициатива была моя. <...>
Вопрос:
- Где же вы взяли деньги на это все?
Данилов:
- Отказываюсь отвечать. <...>
Вопрос:
- Когда вы с Алексеевым и Семеновым пошли на улицу, зачем вы взяли с собой пистолет и дали оружие Алексееву?
Данилов:
- Я не давал оружие Алексееву, он сам взял. Впрочем, я не возражал. А сам я взял оружие для самообороны. Патрон в стволе у меня был постоянно.
-Был ли пистолет на предохранителе?
- Да. Кстати, очень надежная машина "ПМ"...
- С какой целью вы вытащили из кармана пистолет на улице?
- Чтобы вывести из строя живую силу противника. <...>
- С какой целью вы открыли огонь по людям, которые ворвались в николаевскую квартиру?
- Чтобы вывести бойцов противника из строя.
- Кому вы кричали "давай гранату "?
- Никому. Я уже говорил - просто психическое воздействие на противника. Никто мне эти гранаты в тот момент дать не мог. <...>
- Для чего вы приготовили взрывное устройство?
- Чтобы не попасть живым в руки противника. Чтобы, погибая, уничтожить их как можно больше...
Судья:
- Гм, гм... Так вы предотвращаете, значит, геноцид народа - убивая людей?
- Уничтожая противника - да. Могу процитировать товарища Губкина: "Мы не грабим - мы экспроприируем, мы не убиваем - мы казним..." <...>
- На какие средства вы вели политическую деятельность?
- Я отказываюсь отвечать.
- Источник получения вами средств был законным?
- Если я получал - значит, считал его законным.
(Шепот возмущения в зале: "А сколько эти буржуи сами воруют?! Им, значит, можно?!" - и т.п. Охранник требует соблюдения тишины, иначе будет удалять граждан из зала.)
Судья:
- И стрельбу по милиционерам вы считаете законной?
Данилов:
- Что поделаешь: война есть война!
- Какая война?
- Гражданская. <...>
- Никакой войны нет!
- Война уже идет.
- Но вот в вас, например, даже во время штурма николаевской квартиры никто не стрелял?
- Стреляли.
- Они бы тоже могли вас там застрелить, но не...
- А я бы не отказался!
- Но, когда они вас скрутили, они же вас не тронули!
- Если бы я их скрутил, я бы их тоже не тронул. Поверьте - такие случаи в моей жизни тоже бывали! <...>
Вопрос:
- С кем из товарищей вы больше всего общались?
Данилов:
- Отказываюсь отвечать.
<...>
----------------------------------------------------------------------------------------------------- 2.03.2004, 17:02 - Андрей Москвин-Чарский, член объединененной редакции "Экономической газеты" |
|
