Козлов Евгений
Участник
Зарегистрирован: 09.03.2005
Сообщения: 1684
Откуда: Москва
|
|
|
|
|
вот две статьи примерно на одну и ту же тему: экономическая политика российского режима. Считаю нужным это запостить, потому что во время пребывания в Киеве выяснилось полное и принципиальное непонимание российских реалий украинскими товарищами (в особенности Юрием, привет ему  ). Для прояснения ситуации и привожу данные материалы. Хоть это и несколько нудновато где-то как-то, но для понимания что к чему необходимо, иначе за трескотню официального пиара не пробиться. Да и не беда: раньше уровень грамотности и образования был куда как ниже, и нормально - рабочие и не только читали и понимали и Маркса, и Энгельса, и Ленина, а они писали куда как сложнее, длиннее и запутаннее.
Для справки: Глазьев и Хазин никак не связаны. Глазьев - член партии "Родина" (один из руководителей).
------------------
http://www.opec.ru/comment_doc.asp?d_no=58997
Сергей Глазьев: Но это не «голландская болезнь», это проблема слабоумия наших денежных властей
Сергей Юрьевич, министр финансов Алексей Кудрин считает, что в течении трех лет мы можем побороть «голландскую болезнь». Для этого, по его мнению, необходимо снижать инфляцию и темпы укрепления рубля, добиться восстановления темпов экономического роста и прироста реальных доходов населения до 5-7% в год. Однако в последнее время власти, и Минфин не в последнюю очередь, подчеркивают необходимость наращивания добычи нефти. Минфин не так давно даже предложил предоставлять налоговые каникулы по НДПИ для нефтяников Восточной Сибири. Но вроде как борьба с «голландской болезнью» – это, прежде всего, избавление от нефтезависимости, а не борьба с инфляцией. Так чего же на самом деле добивается Минфин?
К сожалению, г-н Кудрин не понимает предмета, о котором рассуждает. Главная причина «голландской болезни» в российской экономике заключается в специфической примитивности проводимой денежно-кредитной политики, за которую Минфин несет особую ответственность. Политика денежного предложения привязана к приросту валютных резервов и одновременно ограничена сверху параметрами роста денежной массы, которая фиксируется основными направлениями денежно-кредитной политики. Поскольку эмиссия рублей ведется под прирост валютных резервов, на сегодняшний день это главная и единственно используемая Центральным банком технология денежного предложения. Как только величина этой эмиссии превышает параметры прироста денежной базы, которая устанавливается Центральным банком, начинается изъятие денег из экономики через Стабилизационный фонд и инструменты Центрального банка. Получается абсурдная картина: чем больше мы экспортируем нефти и газа, чем больше идет прирост валютных резервов, тем больше происходит стерилизация денежной массы, изымаемой из не экспортных секторов экономики. Эта денежная политика ведет к тому, что внутренне ориентированные отрасли постоянно испытывают нехватку кредитных ресурсов. Вся структура экономики перекашивается в сторону секторов, то есть, сырьевые сектора получают валютную выручку, под это они формируют свою финансовую базу, организовывают финансирование, опираясь на своих иностранных партнеров и привлекая ресурсы иностранных коммерческих банков. Внутренне ориентированные сектора фактически не имеют доступа к кредитам и не могут развиваться в силу того, что Центральный банк и правительство стерилизуют деньги как раз в этих секторах.
Второй абсурд связан с тем, что чем больше идет приток иностранной валюты в случае иностранных инвестиций на финансовом рынке, тем больше денег стерилизует Центральный банк и правительство, изымая их из бюджетной сферы и из реального сектора, работающего на внутренний рынок. Денежно-кредитная политика, которую проводит Кудрин и Игнатьев, является основной причиной, связанной с сырьевым перекосом российской экономики, главной причиной втягивания нас в «голландскую болезнь».
Наша так называемая «голландская болезнь» имеет несколько иные причины по сравнению со стандартными. Обычно причина «голландской болезни» связана с завышением курса национальной валюты в силу экспорта дешевых углеводородов, как это было в Голландии, что ведет к неконкурентоспособности внутреннего производства. А у нас причина «голландской болезни» заключается в том, что правительство просто изымает деньги из внутреннего рынка, из секторов, которые работают на производство товаров и услуг на внутренней рынок – это бюджетная сфера, промышленность, сельское хозяйство, строительство, которые оказываются на искусственно созданной властями финансовой мели. Денежная масса вследствие проводимой политики перекашивает в сторону сырьевых секторов.
К каким последствиям в конечном итоге это приведет?
Это ведет к тому, что внутренне ориентированные сектора экономики не имеют возможности развиваться. Даже имея свободные производственные мощности, они не могут привлечь кредит, они вынуждены работать на оборотных средствах. В силу низкой рентабельности они не могут обеспечить финансирование инвестиций даже для простого производства, поэтому внутренне ориентированный сектор деградирует, а в экономике выживают только те, кто имеют доступ к экспорту. У нас это только сырьевые экспорты, исключительно сырьевые отрасли, таким образом, экономика деградирует. Выход из этого положения достаточно понятен. Необходимо организовать рефинансирование внутренне ориентированных секторов, организовать предоставление кредитных ресурсов. Для этого есть хорошо отработанная в мире технология использования векселей предприятий в качестве залогового обеспечения. Для рефинансирования коммерческих банков со стороны Центрального банка необходимо переходить к политике низких процентных ставок и перестать регулировать денежную массу количественными параметрами. Необходимо переходить к регулированию денежной политики посредством процентных ставок и давать в экономику столько денег, сколько нужно для расширения производства конкурентоспособных товаров. Не нужно замораживать деньги в Стабилизационном фонде и искусственно стерилизовать денежную массу для борьбы с инфляцией путем сокращения доходов и сокращения спроса в экономике. Наоборот, нужно эти деньги возвращать в экономику с помощью налогов, Стабилизационный фонд конвертировать в бюджет развития, создав механизмы привлечения долгосрочных кредитов в инвестиционные проекты. А бороться с инфляцией необходимо мерами антимонопольной политики и контроля за ценами и услугами высокомонополизированных отраслей, в особенности, естественных монополий. Наше правительство этого не делает и пытается бороться с инфляцией путем стерилизации денежной массы. Эта стерилизация ведется за счет изъятия денежного ресурса из внутреннего рынка и подсаживает на финансовую мель всю нашу обрабатывающую промышленность, сельское хозяйство, строительство и бюджетную сферу. В этом и состоит причина деградации российской экономики, которая сходна с симптомами «голландской болезни». Но это не «голландская болезнь», это проблема слабоумия наших денежных властей.
8 декабря 2005
_________________
От Земли к Звёздам! |
|
Козлов Евгений
Участник
Зарегистрирован: 09.03.2005
Сообщения: 1684
Откуда: Москва
|
|
|
|
|
http://worldcrisis.ru/crisis/211834
М.Хазин "Что такое инфляция?"
Странно было бы, если людям не было бы интересно, как будут вести себя цены в магазинах. На бытовом уровне это называется «инфляция» - цены растут, «инфляция» высокая, не растут – «низкая». Однако как бы не изменялись цены, правительство упорно твердит, что эта самая «инфляция» составляет от 10 до 12 процентов в год – и в 2003, и в 2004, и в 2005 (с его ростом цен на бензин и «монетизацией льгот») и даже в этом – правительство упорно настаивает на том, что «инфляция» будет не выше 10%. Поневоле возникает вопрос, что что-то не совсем так, однако разобраться в том, что же говорят на эту тему чиновники, для простого человека (да даже и для профессионального экономиста, но не приобщенного к правительственным тайнам) практически невозможно. И потому, что говорят урывками, и потому, что говорят на очень своеобразном, «птичьем» языке, и, наконец, потому, что далеко не всегда под одними и теми же словами понимают одно и то же. Но об этом позже.
Возникает естественное желание взять какой-нибудь достаточно длинный текст одного из ответственных за этот процесс и разобрать его, если так можно выразиться, «по косточкам». А потом посмотреть, что получается. Возможностей таких (то есть более или менее внятных и содержательных текстов) достаточно мало, но нам повезло. Желание отдельных чиновников правительства «вовлечь в оборот» средств так называемого Стабилизационного фонда вызвало острую дискуссию в правительстве и в процессе одной из таких дискуссий, министр финансов А.Кудрин выступил в конце марта этого года с достаточно пространной речью. Ее изложение было приведено во многих газетах, мы будем исходить из текста «Коммерсанта» (N55 от 30 марта 2006 года). Замечательно, что это речь именно Кудрина, поскольку по неофициальному разделению ответственности в правительстве, именно он отвечает за «инфляцию», в то время как другой видный представитель «экономического блока», Г.Греф, отвечает за экономический рост.
Начинает свою речь Кудрин с оправданий, почему инфляция такая высокая – «Правительство ставит такую задачу, но среди различных мер и решений, которые реально принимаются, снижение инфляции не оказывается на первом месте. На первом месте оказываются другие задачи, в том числе повышение расходов на социальные нужды, оборону, другие цели. В результате мы упускали инфляцию». Потом он задает риторический вопрос: «Трудно ли добиться инфляции 3-4% в 2009 году или 4-5% в 2008 году? Это абсолютно выполнимая задача». А затем переходит к главному.
«Сегодня необходимо вернуться к обсуждению природы инфляции – именно это позволит добиться ее снижения. В последнее время часто приходится слышать, что отклонение от намеченных целей по инфляции связано с немонетарными факторами. Это не так. Инфляция имеет чисто монетарный характер. Экономисты прекрасно знают, что уровень цен связан с объемом денежной массы и скоростью обращения».
Что же он имеет в виду? А вот какую вещь. Представим себе, что экономика у нас стабильна и деньги ходят по раз и навсегда установленным потокам. Зарплата платится 3 и 16 числа каждого месяца, по твердым ставкам, цены на нефть и бензин внутри страны не зависят от мировых, доллары на улицах не торгуются и так далее. В общем, СССР середины 70- годов. Тогда деньги «ходят» по раз и навсегда определенным маршрутам, инкассация забирает в магазинах каждый день одинаковые суммы, финансовые потоки практически не меняются месяц от месяца (за исключением опять-таки фиксированной сезонной составляющей). И тогда цены действительно зависят от количества денег! Если гражданам раздать «лишние» (по сравнению с этими уже устоявшимися потоками) деньги, то неминуемо вырастут цены – поскольку никаких новых мест их «приложения» нет. И мы это достаточно хорошо помним – по ситуации конца 80-х годов. Выражаться это сейчас будет в том, что если раньше спрос на машины был достаточно ограничен, то теперь он вырастет, конкуренция покупателей на каждую машину вырастет, хозяева магазина, где она продается, увеличат торговую наценку. Разумеется, в нормальной экономике, как только вырастет спрос, вырастет и производство, но мы договорились рассматривать ситуацию стабильную. Кроме того, новое производство потребует больше металла, энергии и так далее, на них тоже вырастут цены и еще вопрос, а есть ли соответствующий ресурс. И потом, цены-то вырастут у продавцов, отпускные цены завода при этом не изменятся. И еще вопрос, почему это продавцы, получив большую, чем обычно, прибыль, должны делиться ею с производителями?
Таким образом, в стабильной экономике просто так сильно увеличивать объем денег нельзя.
Здесь нужно сделать небольшое отступление и сказать несколько слов о денежной массе и скорости обращения денег. Денежная масса – это количественное выражение объема денег в экономике. Поскольку деньги бывают разные: одно дело ваши личные рубли в кармане, другое – счет в банке, который и снять-то можно только по истечении некоторого срока, третье – кредитные деньги, которые и тратить можно только на ограниченные цели и еще проценты платить, то и денежная масса характеризуется различными числовыми характеристиками, агрегатами. М0 – это наличные в кармане. А М2 – это более «широкий» агрегат, который учитывает и выданные кредиты. Поскольку предприятие, получив кредит, обычно опять кладет деньги в банк, то тот снова может выдать из них кредит, в результате чего М2 обычно бывает в несколько раз больше, чем М0. В странах с нормальной экономикой – в 4-5 раз, у нас – всего в 2-3 раза. Как мы увидим в дальнейшем, это оказывает серьезнейшее влияние на инфляцию в нашей стране.
А скорость оборота понятие интуитивно понятное. В начале 90-х все стремились избавиться от рублей и накопить долларов – скорость рублевого оборота была высокая, а долларового – низкая. Сейчас от доллара избавляются как можно быстрее, от рубля, в общем, тоже, а ценят евро. Значит скорости их оборота изменились соответственно. Беда только в том, что не существует способов эту скорость измерить и в странах со стабильной экономикой ее просто принимают за постоянную. Но у нас-то финансовая система нестабильная! В том смысле, что ее ключевые параметры (например, отношение денежной массы к ВВП), очень сильно меняются, иногда в несколько раз за пару-тройку лет.
Именно в этом серьезная ошибка Кудрина. В его понимании, если выросли цены на жилье, то денежная масса в экономике перераспределилась так, что упали цены на лекарства (общий-то объем денег в экономике не изменился!). Но в этой сфере спрос неэластичен - либо пьешь, либо умираешь. Так что фармацевтические компании и не подумают сбрасывать цены. Сторонники Кудрина (монетаристы), правда, на это говорят, что тогда еще сильнее сокращается спрос на другие товары и цены падают на них. Однако
в большинстве отраслей цены зафиксированы в долгосрочных контрактах. Предприятия их понизить не могут и вынуждены фиксировать убытки. Как следствие, они уменьшают зарплату, платежеспособный спрос еще более падает и начинается депрессия. Но это не самое главное. Если в результате рентабельность крупных предприятий падает слишком сильно, то государство вынуждено вмешаться, поскольку начинаются социальные волнения - и тут уж от исходного постулата мокрого места не остается. И оно начинает печатать деньги – потому что не может допустить роста социального напряжения в условиях предстоящих выборов.
Далее. Поскольку падает платежеспособный спрос, то летят и показатели соответствующих продаж (для отечественных производителей, которые не могут снижать цены). Стоимость кредита для них растет, а объемы его падают. В результате уменьшается кредитный мультипликатор (то самое отношение М2/М0), и автоматически меняется денежная масса – то есть от постулатов Кудрина камня на камне не остается.
Если такая ситуация затрагивает достаточно большой объем экономики, то начинается кризис ликвидности (то есть целые отрасли не могут получить кредит, стоимость которого обеспечивает рентабельное производство) и начинается замена денег суррогатами - с соответствующим изменением денежной массы без участия денежных властей соответствующей страны. Кроме того, предприятия начинают уходить в тень, то есть компенсировать убытки невыплатами налогов. А это означает, что начинает уменьшаться сфера обращения рубля – но общее-то его количество при этом не меняется! А это означает, что начинает расти чисто монетарная инфляция – поскольку уменьшение сферы оборота денег равносильно их увеличению при фиксированном обороте.
Ничего не говорит Кудрин и об объемах теневых потоков наличности (долларов, в частности) и других рублевых суррогатов. В сфере недвижимости, например, торговля идет не за рубли и этот оборот вообще никак с рублевой денежной массой не связан. А если этот оборот не учитывается, то может быть, новое жилье не включают в ВВП?
Напомню, что Росстат досчитывает ВВП на (достаточно потолочную) цифру теневой экономики. А как насчет денежной массы? Если она обслуживает только легальную экономику, а та норовит уйти "в тень" (или просто закрыть производство), то сокращается сфера обращения и инфляция в легальной сфере должна расти.
Если банкам облегчить выдачу коммерческих кредитов (реальных, а не с целью «обналички»), то становится рентабельной деятельность некоторых предприятий, а то и отраслей. В результате сфера обращения растет, что может компенсировать рост денежной массы и начнется реальная дефляция.
И так далее, и тому подобное.
Далее Кудрин продолжает. «Надо отметить, что каждый год правительство и ЦБ нарушали свои же целевые показатели по приросту денежной массы. В 2005 году он планировался на уровне 20-32%, но реальный прирост денежной массы составил 38%». Но на что идут эти деньги? Фактически на компенсации гражданам, которые страдают от некомпетентной денежной политики властей, теряют работу, снижают свой уровень доходов. При этом Кудрин категорически против направления денег на инвестиции: «Заблуждение номер три: направление Стабфонда на инвестиции не вызовет инфляцию. Не имеет значения, на что были произведены выплаты из бюджета – на зарплату или на инвестиции. Может быть, мультипликатор вначале чуть-чуть разный, но в целом это одни и те же деньги. А структурировать расходы бюджета в зависимости от того, как они могут влиять на инфляцию – это просто искажать бюджетную политику». Но если Стабфонд тратится, например, на закупку иностранной техники (или на обучение специалистов за рубежом), то он вообще никак не влияет на инфляцию внутри страны - только растет конкурентосопсобность российской экономики. Почему нельзя закупить медицинское оборудование для больниц и поликлиник? Почему нельзя выучить врачей на нем работать? Почему нельзя заказать аналогичное оборудование у российских производителей? Ведь в результате вырастет спрос, будут загружены мощности, а значит сфера обращения денег вырастет. А это автоматически уменьшит инфляцию. Сейчас Центральный банк (который управляется бывшими минфиновцами и последовательными монетаристами Игнатьевым и Улюкаевым) поднимает рубль (для борьбы с инфляцией, разумеется!), что наносит жесточайший удар по отечественным товаропроизводителям – с уже упомянутыми выше последствиями. А если рубль наоборот, опустить – ведь мы же видели эффект 1999-2003 годов, с быстрым экономическим ростом и уменьшением инфляции... Но нет, это противоречит «принципам» Кудрина.
Почему у Кудрина такие принципы, тоже, в общем, понятно. Я уже говорил про то, что у нас в стране кризис ликвидности, предприятиям не дают кредитов. Но это означает, что у нас не наличных денег мало, а кредитных. У нас не столько мал М0, как отношение М2/М0. И если в такой ситуации просто раздавать всем деньги (увеличивая М0), то действительно, будет только хуже. А если увеличивать предложение кредита (в том числе, создавая за счет Стабфонда новые производственные мощности), то и денег в экономике станет больше, и инфляция упадет. Но производство – это уже промышленная и структурная политика, от самого факта наличия которых наши монетаристы категорически открещиваются уже лет 15. Опять же, если это делать, то главным министром станет не Кудрин, а какой-нибудь Греф, что тоже не стимулирует министра финансов...
И вот здесь мы подошли к самому важному моменту. Кудрин же должен скрывать все-то, о чем говорилось выше, от широкой общественности. Как же он это делает? А очень просто. Он упоминает одно и то же слово «инфляция» в совершенно разных смыслах. И это позволяет ему откровенно передергивать.
В частности, какую инфляцию он имеет в виду?
Точнее, поскольку инфляция, это рост цен, то рост цен где? Какая инфляция зависит исключительно от денежной массы по монетарным канонам? Речь у Кудрина в этом контексте идет росте цен во всей экономике. Такой показатель в экономике есть, он называется дефлятор ВВП. Отметим, что в настоящее время этот показатель Росстатом не публикуется. Но тот же Кудрин сообщил его значение по итогам третьего квартала 2005 года – по отношению к аналогичному периоду прошлого, 2004 года. Его рост составил более 20%! А поскольку четвертый квартал 2005 года ничем таким удивительным не отличался, то и годовой итог роста дефлятора ВВП (то есть инфляции) составил порядка 20%. А что тогда имеет в виду Росстат и тот же Кудрин, когда говорит о 11%, 8%, а то и меньше? А он имеет в виду инфляцию потребительскую! То есть рост цен на вполне конкретную, определенную специальным законом, группу товаров, именуемую «потребительской корзиной». Но она не имеет никакого отношения к денежной массе - рост потребительских цен может быть и при падении денежной массы и общем падении цен в экономике! И когда Кудрин говорят о том, что инфляция от роста тарифов естественных монополий не зависит, то он, откровенно врет, если имеет в виду инфляцию потребительскую, и несколько передергивает если речь идет о дефляторе ВВП.
Дорогой товарищ Кудрин, определитесь, кто у вас есть who! Если вы имеете в виду дефлятор ВВП, то честно признайтесь Президенту России, что в результате вашей выдающейся политики инфляция в стране выросла с 14% в 2003 году до (как минимум) 20% в прошлом. И это мы еще не учитываем фальсификацию статистики, потому что промышленная инфляция (а есть еще и такая!) по итогам 2004 года была по официальным данным 28.3%, а потом вдруг стала стремительно уменьшаться (в отчетах Росстата, разумеется), до 16% по итогам 2005 года, что, однако, никакими практическими наблюдениями ну никак не подтверждается! Ну действительно, как стремительный рост нефтяных и бензиновых цен в 2005 году смог (исключительно по официальным данным Ростата, разумеется) вызвать падение производственной инфляции, ни один нормальный экономист объяснить не сможет. А значит, скорее всего, промышленная инфляция у нас сейчас не ниже 30%. Кстати, если пересчитать промышленный рост, заменив официальную цифру в 16% на 30%, то экономический рост исчезнет, сменившись спадом...
А если, г.Кудрин, вы имеете в виду рост цен на потребительскую корзину, то он никакого отношения к денежной массе вообще не имеет и резко ускоряется при росте цен на естественные монополии.
Почему Кудрина так волнуют естественные монополии, в общем, понятно. Поскольку речь в первую очередь идет об одной конкретной монополии, которую возглавляет человек, притащивший Кудрина в Москву и назначивший его первый раз в Минфин. Этот человек так долго говорил о привлечении в свою отрасль иностранных инвестиций, что, в конце концов, ему стали на эту тему задавать вопросы. А ответов на них нет, поскольку при стоимости одного киловатта вводимой мощности в 2-2.5 раза больше, чем в среднем в мире, какой же дурак на них деньги даст! Вот и остается повышать тарифы... А времени все меньше – в ноябре этого года выборы в США, на которых Конгресс захватит Демократическая партия, которая уже объявила неявный конкурс на то, кто будет ее главным «Другом» в России. И потенциальным участникам конкурса необходимо продемонстрировать свою «эффективность» как менеджеров...
А окончательный вывод из всего вышесказанного следующий: даже в беседах со своими единомышленниками один из наших руководителей не стесняется нагло врать и передергивать термины. В его выступлении можно найти много еще крайне спорных моментов, только жанр газетной статьи не дает возможности разбирать их более подробно, но уже сказанное дает все основания для такого вывода. Грустно.
написано 28.06.2006
_________________
От Земли к Звёздам! |
|
Козлов Евгений
Участник
Зарегистрирован: 09.03.2005
Сообщения: 1684
Откуда: Москва
|
|
|
|
|
Михаил Хазин
О проблемах российской банковской системы.
На днях, выступая на банковском форуме в Сочи, первый зампред ЦБ Андрей Козлов, курирующий банковский надзор, предложил запретить банкирам, которых уличили в отмывании денег, заниматься банковским бизнесом. «Участвовал в отмывании — запрет на профессию. Может, и пожизненный. В наших банках таким не место. Они позорят банковскую систему», — сказал г-н Козлов. Почему главного куратора банковской системы озаботила проблема «отмыва денег» понятно — только в этом году ЦБ по этому обвинению отозвал лицензии у 30 банков, а за весь прошлый было только 15. Но почему такие жесткие предложения по персоналиям?
Для ответа на этот вопрос давайте вспомним, как банки зарабатывают деньги. В основном, они дают кредиты. То есть дают своим клиентам на время необходимые им для ведения бизнеса деньги. Получатели кредита, в свою очередь, платят процент от полученной суммы, этот процент и есть основной источник дохода банков в нормальной экономике. Разумеется, есть и другие методы получения доходов, например, игра на финансовых рынках, но, поскольку это довольно рискованные операции, они в нормальной ситуации используются лишь как вспомогательный инструмент. У нас подобная «ненормальная» ситуация была в 1996—98 гг., когда практически все свободные средства банки использовали для «игры» на рынке ГКО, ну, так и закончилось все для них (и для экономики) крайне плачевно. А еще более плачевно для их клиентов, что все еще хорошо помнят.
Выгодно ли российским банкам сегодня давать кредиты? Ответ на этот вопрос далеко не очевиден. Дело в том, что ставка рефинансирования установлена Центробанком на уровне 11% и если банк выдает кредит по ставке, существенно превышающей 11%, то должен платить налог на прибыль с превышения своей ставки над ставкой рефинансирования ЦБ. Это его доходы существенно уменьшает. Кроме того, конкуренция на рынке банковских услуг ограничивает ставку банка 20% — больше банк никак не получит. Однако реальная инфляция в нашей стране сегодня превышает 30% («Инфляция в России: большая ложь Кудрина. часть 1: Недосказанность — та же ложь»), а это значит, что при таких операциях банк уходит в убытки.
Иными словами, современный российский банк может нормально развиваться только в том случае, если он в состоянии обеспечить для себя постоянный приток дешевых денег. Дешевых — это значит, что сам он за них должен платить по ставке, существенно ниже упомянутых 20%.
Мелкий банк такие деньги может получить только от вкладчиков. А вкладчики ищут максимальную доходность и крайне редко кладут деньги на срок, больший, чем 3 месяца. Как в такой ситуации мелкий банк может выдать своему клиенту кредит на срок, скажем, 12 месяцев? Вдруг часть вкладчиков не продлит свои депозиты? Из чего им деньги возвращать, если эти деньги работают, обеспечивают бизнес корпоративных клиентов банка. А у предприятий свои проблемы. Конкуренция со стороны импорта все время растет (из-за роста курса рубля относительно доллара и евро), и это значит, что для нормальной работы предприятиям нужно получать все более и более дешевый кредит. Мелкие и средние банки выдать такой кредит не могут — поскольку у них просто нет таких «дешевых» денег, они сами должны выплачивать по привлеченным деньгам довольно высокие проценты. Альтернатива для предприятий — уходить от уплаты налогов, например, выплачивая зарплату «в конвертах» или уходя «в тень», то есть часть своего производства скрывать от государства. Но этот путь требует наличных денег, которые могут выдать либо банки, либо другие финансовые институты, например, страховые компании. Но тоже не без участия банков.
Для малых и средних банков каждый клиент — на вес золота, отказать ему почти невозможно. Да и все равно, альтернативных путей заработать денег практически нет — и банки вынуждены начинать заниматься «отмывкой» денег — то есть, их «обналичкой» в масштабах, значительно превышающих формальные потребности клиентов.
Что касается крупных банков, то у них есть международные рейтинги и они могут занимать дешевые деньги на Западе. Проблем при этом две. Во-первых, на Западе дадут денег не просто так. Например, под программы кредитования российских производителей денег не дадут, а дадут под кредитование наших потребителей. Чтобы они покупали бытовую технику западного производства, которую производят клиенты тех самых банков, которые и дают кредиты нашему «крупняку». Во-вторых, эти кредиты берутся в долларах (евро), а выдаются в России в рублях. Это значит, что в случае роста курса рубля банки получают дополнительную прибыль, а в случае падения — дополнительные убытки.
И становится понятно, почему на указание Президента России о том, что следует остановить процесс «укрепления» рубля, Центробанк «выкатил» в ГосДуму прогноз, в котором предполагается дальнейший рост курса рубля. Интересы крупных банков для руководства ЦБ оказались выше всего остального. В том числе и интересов производственного сектора российской экономики, который все быстрее стагнирует под тяжестью «сильного» рубля.
Таким образом, мы видим, что кредитно-денежная политика Центробанка состоит в том, чтобы максимизировать прибыли крупных российских коммерческих банков в рамках операций по поддержанию «западного» товаропроизводителя. А поскольку малые и средние российские банки «западом» к такому важному делу не допущены, то они в результате несут убытки, маргинализируются и начинают заниматься «отмывкой» денег. То есть не сами по себе они такие плохие, а Центробанк их специально на этот путь толкает — чтобы не дай Бог не получали кредиты отечественные товаропроизводители. И, разумеется, в такой ситуации руководителей этих банков можно только пугать «страшными карами» — без радикального изменения государственной политики они все равно ничего в своей судьбе исправить не могут. Не оставляет им государство другого пути.
Остается только добавить, что удивительно похожая картина была в середине 90-х годов. Только тогда «сильный» рубль поддерживался кредитами МВФ и пирамидой ГКО, а сейчас — высокими ценами на нефть. Ничего другого наши либералы придумать не могут, сегодня Кудрин, Игнатьев, Улюкаев так же бездумно повторяют тупые мантры своих американских покровителей, как это в 90-х годах делали Гайдар, Дубинин, Алексашенко. Но если цены на нефть упадут (а к этому все идет) — то крупные российские банки ждет такая же череда банкротств, как и в 1998 году. Никуда не денешься, экономические законы не меняются в угоду либеральным мантрам.
М.Л.Хазин, экономист
Источник: www.km.ru
_________________
От Земли к Звёздам! |
|
